В свое время Сальвадор Дали противопоставил революции традицию. Первую он отвергал, перед второй - преклонялся.
В свое время, которое было несколько раньше, чем время Дали, Василий Розанов в лучших русских философских традициях писал о революции: "С лязгом, скрипом, визгом опускается над Русскою Историею железный занавес. - Представление окончилось. Публика встала. - Пора надевать шубы и возвращаться домой. Оглянулись. Но ни шуб, ни домов не оказалось".
Вероятно, пока еще не пришло время объективных оценок произошедшей в начеле 20 века русской революции. Все больше - эмоции "против", эмоции "за". Обычно они выражаются стандартными возгласами в диапазоне от "непоправим ужас содеянного" до "но было же и хорошее".
Нельзя сделать счастливыми всех и разом. Всегдя будет кто-то недовольный и несчастный, для которого представление - трагедия. А трагедия с точки зрения исследования человеческой души, эксперимента над нею, всегда интереснее - как быкощунственно это не звучало, - комедии или мелодрамы. Это уже не русская традиция, а всемирная.
"Максимушка, спаси меня от последнего отчаяния, - писал в 1918 году Розанов возвысившемуся Горькому, с которым был дружен когда-то, которому слал на Капри книги. - Квартира не топлена и дров нету; дочки смотрят на последний кусок сахару около холодного самовара; жена лежит полупарализованная и смотрит тускло на меня... Это уже многие письма я пишу тебе, но сейчас пошлю, кажется. а то все рвал. У меня же 20 книг, но "не идут", какая-то забастовка книготорговцев. Максимушка, что же делать, чтобы "шли". Вот, отчего ты не принял меня в "Знание"? Максимушка, я хватаюсь за твои руки. Ты знаешь, что значит хвататься за руки? Я не понимаю ни как жить, ни как быть. Гибну, гибну, гибну..."
Деньги Горький для Розанова нашел (кстати, у Федора Шаляпина), но было поздно. Василий Васильевич Розанов умер - в ночь с 22 на 23 января 1919 года, по старому стилю. А это значит 5 февраля.
Ведь тогда уже был новый стиль.
